Тем, кто интересуется — ссылочка про выдуманную любовь «агапэ», про которую людям все уши прожужжали))

Просто все, кто греческий читал хоть самую малость (а пасторы должны были бы), понимают, что «агапао» можно и людей, и грех, и все, что угодно, и никакая это не возвышенная любовь. По крайней мере в Новом Завете.

================

АГАПЭ: СТРАННОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Эта краткая статья посвящена исправлению одного недоразумения, сложившегося в кругах верующих. Уж не знаю, кому первому пришла в голову эта идея, но огромное количество проповедников один за другим повторяют, что в греческом языке-де есть три слова для обозначения любви: агапэ, филиа и эрос (поскольку последний в Новом Завете не встречается, то все внимание уделяется первым двум). Сразу скажу, что это так и есть: действительно, в греческом языке существуют такие слова для обозначения любви. Проповедники утверждают далее, что агапэ является особым видом любви, присущей только Всевышнему и тем, кому она дана от Него. Это, говорят они, любовь жертвенная, любовь, которая стремится отдавать, а не брать, в которой нет ничего эгоистичного. Что касается любви филиа, то это скорее нечто более похожее на нежную дружбу.

А я попытаюсь показать следующее:

Слово агапэ обозначает то же самое, что и русское слово «любовь». То есть это может быть и божественная любовь, но может быть и низменная любовь. Это может быть любовь к людям и любовь к себе. И к богатству. И к славе. И к дешевым эффектам.

Далее, я постараюсь показать, что любовь агапэ используется так же, как и филиа, и что они взаимозаменяемы.

Итак…

Начну с того, что Новый Завет был написан на общенародном греческом того времени – койнэ. Люди, которые тогда его читали, понимали, о чем идет речь. По крайней мере слова-то они понимали – родные же слова, греческие. И что интересно – слово агапэ уже существовало в этом языке. То есть оно появилось раньше Нового Завета. И если это слово значит особую Божию любовь, то естественно задать вопрос: любовь какого бога могли иметь в виду греки, произнося это слово? Зевса? Диониса? Меркурия? Понятно, что агапэ должно было иметь какое-то другое значение. Хотя некоторые богословы считают, что Новый Завет был написан на некоем особом греческом «языке Святого Духа», и что изучение произведений языческих авторов для лучшего понимания языка оригинала является ересью. Впрочем эту точку зрения не стоит даже и рассматривать из-за ее очевидной абсурдности.

Пойдем дальше. Приблизительно между 250 и 150 годами до нашей эры был сделан перевод еврейской Библии на греческий язык. Этот перевод называется Септуагинта. Судя по тому, что авторы Нового Завета чаще всего цитируют еврейские Писания не с иврита, а именно из Септуагинты, ясно, что он был широко распространен и являлся для грекоговорящих евреев и новых христиан из греков тем, чем для русскоязычных читателей является Синодальный перевод Библии. Это была их Библия. Заглянем в этот самый Синодальный перевод, 2 Самуила (2 Царств) 13:1-15:

1 И было после того: у Авессалома, сына Давидова, была сестра красивая, по имени Фамарь, и полюбил ее Амнон, сын Давида. 2 И скорбел Амнон до того, что заболел из-за Фамари, сестры своей; ибо она была девица, и Амнону казалось трудным что-нибудь сделать с нею. 3 Но у Амнона был друг, по имени Ионадав, сын Самая, брата Давидова; и Ионадав был человек очень хитрый. 4 И он сказал ему: отчего ты так худеешь с каждым днем, сын царев, – не откроешь ли мне? И сказал ему Амнон: Фамарь, сестру Авессалома, брата моего, люблю я. 5 И сказал ему Ионадав: ложись в постель твою, и притворись больным; и когда отец твой придет навестить тебя: скажи ему: пусть придет Фамарь, сестра моя, и подкрепит меня пищею, приготовив кушанье при моих глазах, чтоб я видел, и ел из рук ее. 6 И лег Амнон и притворился больным, и пришел царь навестить его; и сказал Амнон царю: пусть придет Фамарь, сестра моя, и испечет при моих глазах лепешку, или две, и я поем из рук ее. 7 И послал Давид к Фамари в дом сказать: пойди в дом Амнона, брата твоего, и приготовь ему кушанье. 8 И пошла она в дом брата своего Амнона; а он лежит. И взяла она муки и замесила, и изготовила пред глазами его и испекла лепешки, 9 и взяла сковороду и выложила пред ним; но он не хотел есть. И сказал Амнон: пусть все выйдут от меня. И вышли от него все люди, 10 и сказал Амнон Фамари: отнеси кушанье во внутреннюю комнату, и я поем из рук твоих. И взяла Фамарь лепешки, которые приготовила, и отнесла Амнону, брату своему, во внутреннюю комнату. 11 И когда она поставила пред ним, чтоб он ел, то он схватил ее, и сказал ей: иди, ложись со мною, сестра моя. 12 Но она сказала: нет, брат мой, не бесчести меня, ибо не делается так в Израиле; не делай этого безумия. 13 И я, куда пойду я с моим бесчестием? И ты, ты будешь одним из безумных в Израиле. Ты поговори с царем; он не откажет отдать меня тебе. 14 Но он не хотел слушать слов ее, и преодолел ее, и изнасиловал ее, и лежал с нею. 15 Потом возненавидел ее Амнон величайшею ненавистью, так что ненависть, какою он возненавидел ее, была сильнее любви, какую имел к ней; и сказал ей Амнон: встань, уйди.

И какое, вы думаете, слово используется в Септуагинте для перевода глагола «любить» в стихах 1 и 4 и существительного «любовь» в стихе 15? Агапао и агапэ! Вот так жертвенная любовь, нисходящая свыше! Кто-то может возразить: ведь Септуагинта – это перевод, а не оригинал, а значит, она не вдохновлена Всевышним. И все же, я думаю, поскольку и вдохновленный Им Новый Завет, и Септуагинта использовали вполне человеческий греческий язык, то с точки зрения словоупотребления агапэ в этом языке и надо рассматривать проблему, а не с точки зрения догматики. Переводчики разбирались в этом языке не хуже проповедников-богословов нашего времени.

А теперь самое время заглянуть в Новый Завет. Уж здесь-то мы, надо полагать, найдем исключительно возвышенное использование слова агапэ. Да, очень часто агапэ используется здесь именно в таком значении. И все же… давайте посмотрим.

Вы, возможно, помните, что в Евангелии от Иоанна фигурирует некто под загадочным именем «ученик, которого любил Иисус»:

Иоанн 13:23: «Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса.»

Иоанн 19:26: «Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.»

Иоанн 21:7: «Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь.»

Иоанн 21:20: «Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус…»

Во всех этих примерах любовь Иисуса к этому ученику является любовью агапэ. А вот Иоанн 20:2: «Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус…». Здесь неожиданно Иоанн использует слово филео. О чем это говорит? О том, что эти два слова могли взаимозаменяться даже в таких устойчивых словосочетаниях, каковым для Иоанна является «ученик, которого любил Иисус». А это значит, что между ними нет принципиального различия.

Вот еще один пример:

Евангелие от Матфея 23:6-7: «[книжники и фарисеи] также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель!»

Здесь фарисеи любят любовью филиа. А вот параллельный текст из Луки 11:43: «Горе вам, фарисеям, что любите председания в синагогах и приветствия в народных собраниях.» Что такое? Фарисеи те же, любят то же самое, а любовь другая – агапэ! Опять оба слова имеют одно и то же значение!

Постойте, постойте! А что это они здесь любят этой возвышенной, божественной, жертвенной любовью? Председания в синагогах и приветствия в народных собраниях! Не похоже на ту небесную любовь, которую нам преподносят проповедники как единственное значение слова агапэ.

Прочитаем также Иоанна 3:19: «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы». И как же эти люди возлюбили тьму? Правильно догадались: святой и чистой любовью агапэ. Иоанн 12:43: «ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию». Опять агапао! 1Иоанн 2:15: «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей». А это уже совсем сбивает с толку! Ведь здесь тоже используются только слова агапэ и агапао. Оказывается, в том, кто любит мир этой любовью агапэ, которая, по словам проповедников, исходит от Отца, так вот в том этой самой любви Отца и нет. Тут или Иоанн не прав, или эти проповедники. 2Петра 2:15: «Оставив прямой путь, они заблудились, идя по следам Валаама, сына Восорова, который возлюбил мзду неправедную». Нехороший Валаам возлюбил мзду любовью агапэ. Ну и 2 Тим. 4:10: «Ибо Димас оставил меня, возлюбив нынешний век…». Конечно же, и Димаса в бескорыстии нельзя подозревать.

Итак что мы видим? Что агапэ — это просто любовь, которая бывает самого разного толка. А как же эти проповедники? Неужели они сознательно вводят слушателей в заблуждение? Нисколько. Просто они не удосуживаются проверять то, что услышали от кого-то другого. Так что какой следует вывод? Их ответственность — учить правильно, а наша — проверять все, чему они учат.

Дмитрий Резник